Олень У - Николай Семченко

– А невестой ему станет Гитиннэвыт, – добавила шаманка. – Пусть ждёт её.

И ушла. Гитиннэвыт, кстати, означает «красавица». Когда парень подрос, родители рассказали ему о пророчестве старой шаманки. И стал он дожидаться свою суженую. Ни на каких девушек, какими бы распрекрасными они ни были, даже и не смотрел.

А в другом стойбище жили старик и старуха. Детей у них не было. Скучно, однако, в чуме одним! Однажды старик ушел на охоту, а старухе делать нечего – спать легла в полог. И заползла на неё маленькая букашка.

Старухе букашка досаждала, и она её изловила, подняла полог и выбросила. Ударилась букашка, ох, больно. Но потёрла бока, приободрилась и опять под полог заползла. Добралась до старухиной и вдруг оборотилась маленькой девочкой. Женщина сквозь дрёму чувствует: кто-то её трогает ладошкой.

– Вставай чай пить! – позвала букашка. – Хватит спать. И так всю жизнь проспала.

Старуха услышала детский голосок-колокольчик, подскочила, вся растрёпанная да кудлатая:

– Ты кто?

– Я пришла! – сказала букашка. – А ты меня выбросила и ушибла, ох! – и показала ушибленный бок.

– Ай, что я, глупая, наделала! – засуетилась старуха. – Ты такая маленькая, красивая, просто куколка! Будешь нам со стариком вместо дочки.

Старуха уложила девочку в постель, а сама бросилась очаг разжигать да чайник ставить. И причесалась, новый халат надела, в чуме прибралась. А тут и старик пришёл.

– О! – сказал. – Случилось что? И свой чум, и тебя не узнаю.

А девочка тихонько засмеялась. Старик её увидел:

– Откуда у нас девочка взялась?

– Сама пришла, – ответила старуха. – Это наша дочка!

– Ох, долго мы её ждали, – обрадовался старик. – Хорошо, что на старости лет обжились дочкой. У других внуки и внучки уже есть, а у нас пока дочка. Ничего, и внуки появятся!

Зажили они радостно, душа в душу. Но как-то кончился мох, которым очаг растапливали. Старик запряг оленей в нарту и поехали они все вместе в тундру искать хороший мох. Полдня ехали – ничего не нашли.

– Ладно, делать нечего, – сказал старик. – Остановимся в этом месте, отдохнём, а утром дальше поедем.

– Нет, тут волки, – встревожилась девочка. – Смотри, отец, вот их следы.

– Ну и что? – старик поглядел на следы и махнул рукой. – Ушли волки. Видишь, следы за сопку ведут.

– Нет, поехали дальше, – настаивает девочка. – Волки и оленей, и нас съедят.

– Молчи, Букашка, – сказала старуха. – Мала ещё с отцом спорить.

Она со стариком так и звали её Букашкой. Не могли придумать другое имя.

Букашка насупилась. Сидит, ничего не говорит. Старик со старухой поставили палатку, привязали у входа собак и сели все вместе чай пить. Вдруг собаки залаяли. Выскочил старик из палатки. Смотрит: волки! Выстрелил он из ружья – и они разбежались кто куда.

– Говорила: волки придут, – напомнила Букашка. – Теперь всю ночь не спать, защищаться от них придётся.

– Ничего, – засмеялся старик. – Они напугались, далеко убежали.

Легли спать. Старик со старухой храпят, ничего не слышат, хоть из пушки у них над ухом пали. Собаки вдруг залаяли, надрываются, но их только девочка слышит. Выглянула из палатки, видит: волки набросились на собак, разорвали их и за оленей принялись.

– Эй, эй! – Букашка принялась будить стариков. – Вставайте! Беда, однако!

Старик насилу проснулся, выбежал из палатки, да поздно: от оленей остались только рога да копыта. Старуха заплакала, да и старик закручинился:

– Зря мы тебя, Букашка, не послушались. Как жить теперь станем? Без оленей-то шибко плохо!

– Охо-хо, – вторит ему старуха, – что есть будем, из чего одежду шить? И по тундре на чём кочевать? Охо-хо!

– Ладно вам, не плачьте, – сказала Букашка. – Пойдемте искать стойбище! Люди всегда другим людям помогут.

И пошла вперёд, не оглядываясь. Старик со старухой – за ней. Шли они, шли, и встретилось им стойбище. Не очень большое и совсем не богатое. Люди встретили их приветливо, а узнав о беде, вздохнули:

– Горе, горе! Мы бы и рады вам помочь, да сами плохо живём. Вот, берите по кусочку юколы – всё, чем можем поделиться. Ешьте и уходите.

– У нас дочка маленькая, – сказал старик. – Можете юколы не давать – дайте местечко, где нам переночевать. Устала девочка, дальше идти не может. А утром мы оставим ваше стойбище…

Хозяева, однако, настояли, чтобы гости хоть немножко поели, чаю попили.

– Юкола у нас особая, – сказали хозяева. – Утром это поймёте. Сейчас спать ложитесь. Места всем хватит.

Проснулись утром старик со старухой, посмотрели на Букашку, а она – вот диво! – большая стала, красивая. Невеста! Поблагодарили хозяев за приют и тронулись в путь. Шли, шли по тундре, глядят: волки им навстречу. Старик со старухой очень устали, чувствуют: не убежать от серых разбойников, а у старика, как на грех, ещё патроны в ружье кончились.

– Беги, Букашка! – сказали они дочке. – Хоть ты от волков спасёшься.

А Букашка, однако, взмахнула рукавом халата – и сел на него большой овод. Девушка нагнулась к нему, вроде как что-то прошептала. Овод взвился и улетел. А волки всё ближе и ближе.

– Уходи, – просят Букашку старик со старухой.

– Никуда я без вас не пойду, – упёрлась она. – Ничего не бойтесь – и всё будет хорошо.

Старик со старухой, глядь, летит туча. Да такая большая и, главное, сердито жужжит. А это, оказывается, оводы! Много их, наверно, со всей тундры собрались. Набросились они на волков и давай их кусать. Серые разбойники поджали хвосты и бросились наутёк. Оводы их жалят – волки света белого не видят. И не заметили, как оказались на краю косогора. Упали прямо на острые камни, распороли себе животы. А из них олешки вышли, которых они съели. Живые и здоровые!

Обрадовались старик со старухой, сели с Букашкой на оленей и поехали в сопки. А там – большое стойбище, и вокруг него много оленей пасётся. Увидели люди гостей, обрадовались и вышли их встречать. Впереди всех Умкы идёт. Он сразу Букашку за руку взял, спросил:

– Ты пришла?

– Да, пришла! – ответила Букашка и потупила взор.

– Долго я тебя ждал, – сказал Умкы. – Ты гитиннэвыт. Можно, я тебя так звать буду?

– Нет, я Букашка, – совсем засмущалась девушка. – Так меня родители назвали.

– Хорошо, – сказал Умкы.

Но всё равно, когда никто посторонний не слышал, он называл Букашку не иначе как Гитиннэвыт. И это ей очень нравилось.

А старик со старухой зажили припеваючи. Полог у них тёплый, мясо на обед вкусное, Умкы ещё и рыбу ловил – их угощал. И все вместе они любили пить горячий чай у очага.

(По мотивам сказок удэге)